(1)Выражение «гамбургский счёт» появилось у меня так.
(2)В 20-е годы Союз писателей в старом своём составе, как одна из писательских организаций, находился в Доме Герцена по Тверскому бульвару Москвы. (3)Было лето. (4)На первый этаж прямо в сад выходил большой тент: под тентом был ресторан, и весь первый этаж тоже был рестораном.
(5)Поваром ресторана был человек, фамилию которого я забыл; знаю, что по прежней своей профессии он являлся цирковым борцом.
(6)К нему приходили большие, уже немолодые люди, они садились тяжело на стулья и, как помнится мне, иногда их ломали. (7)Шеф-повар для своих друзей приготовлял винегрет; порции подавались в больших, специально купленных умывальных тазах. (8)После такой закуски эти люди ели ещё и обед.
(9)Раз пришёл человек, менее других отяжелевший, но всех крупнее. (10)Вокруг него сразу образовалась свита, расположившаяся по рангам: это был Иван Поддубный. (11)Пришёл он с борьбы: боролись в цирке Шапито. (12)Было тогда Поддубному 70 лет. (13)Его попросили выступить, побороться. (14)Рассказал он об этом спокойно:
— Бороться в 70 лет, — говорил Поддубный, — нельзя, но показать, как борются, можно. (15)Да и знали все, что меня по моему рангу положить нельзя.
(16)Нехорошо пожилого человека вдруг взять да и положить на лопатки.
(17)Показываю я перекат и вдруг чувствую, что мой молодой напарник толкает меня и хочет прижать, вместо того чтобы дать мне показать классический мост.
(18)Дальше я передаю его слова точно.
— (19)Бороться в 70 лет нельзя, однако две минуты или одну минуту я ещё могу быть сильнее любого другого борца. (20)Но я никогда не толкался. (21)Если бы мы в наше время толкались, живых бы не было. (22)А тут я его толкнул; его унесли на доске. (23)На что шеф-повар сказал спокойно: «Пускай помнит гамбургский счёт!»
(24)Я спросил, что такое гамбургский счёт, и мне объяснили, что это счёт без условностей, без наигрышей, настоящий счёт. (25)Его в старину устанавливали в Гамбурге на закрытых состязаниях — без публики.
(26)Я написал о Поддубном и гамбургском счёте и, издавая книгу, включил туда этот рассказ. (27)В издательстве мне посоветовали вынести это название на обложку. (28)Было это в 1924 году.
(29)Через 25 лет поэт Константин Симонов во время борьбы с писателями-космополитами (политическая кампания, проводившаяся в СССР в 1948-1953 годах и направленная против тех представителей интеллигенции, кто испытывал симпатии к Западу) вспомнил этот мой рассказ и на много лет прижал меня и положил на лопатки.
(30)Как говорил мне тогдашний председатель правления Союза писателей СССР Александр Фадеев, меня в той дискуссии «не должны были упоминать». (31)Я сейчас не собираюсь толкаться, но скажу, что речь Константина Симонова напечатала центральная газета «Правда» в 1949 году. (32)С тех пор мои рассказы не принимал ни один журнал.
(33)А через год в одном из очерков о жизни деревни, в разговоре колхозников, я прочитал: «А вот мы сейчас ему устроим гамбургский счёт, положим его на лопатки». (34)Это говорилось, насколько я помню, про соседа, который жил нечестно, занимался показухой.
(35)3начит, читали мой рассказ эти простые люди, если запомнилось им и само выражение, и его смыслы.
(36)В спорте существует олимпийский счёт, который, благодаря значению состязания, является истинным счётом, потому что у него есть показатели, которые можно проверить.
(37)В искусстве правила счёта иногда нарушают, но человек, объявленный чемпионом, вдруг появляется на лотке уценённых книг. (38)Так что, значит, гамбургский счёт, без показухи, без обмана, есть и в литературе.
(По В. Б. Шкловскому)
